Об эпопее в 30-е годы прошлого века по Северному морскому пути на пароходе "Челюскин" Шмидта и компании написано много, но ещё больше бытовало разного рода "апокрифов", по разным причинам не вошедших в основные документы. Вот одна из таких историй.
После того, как пароход затонул во льдах, и перед тем, как людей стали потихоньку вывозить авиацией, предстояло пересечь пятьсот верст по льдам, торосам и вечной мерзлоте на собачьих упряжках.
Мало того - во время экспедиции на "Челюскине" родилась девочка, которую назвали Кариной (дело было в Карском море), и вот задремавшая и безмерно уставшая мать выпустила её из рук. Но, несмотря на стенания матери, искать девочку не стали: тьма, пурга сбивает с ног, следы моментально заметало. Стали думать совсем о другом: из чего, а точнее кого, сварить похлёбку.
Обратились к каюру. Он понимал безвыходность положения и согласился пожертвовать одним из своих коренников - те были более крупными экземплярами, чем простые ездовые лайки. Коренника помоложе кликали Чок, а постарше - Хамит. Каюр взвесил все "за" и "против", и остановился на последнем - он своё уже пожил. Похлёбку решили сварить с утра, чтобы набраться сил перед дорогой.
...Ночью каюр проснулся от негромкого детского плача: рядом стоял Хамит и держал в зубах всхлипывающую, но вполне себе живую и незамёрзшую Карину - собака так аккуратно её несла, что девочка даже не распеленалась (Карина жива до сей поры). Но это ещё не все - Хамит на собственном хребту утерянную провизию исхитрился приволочь.
На привале начался настоящий праздник. Не участвовал в нем только коренник Хамит, ушедший куда-то в ночь. Он-то догадался, что люди хотели его сожрать, и более не верил в благодарность двуногих...
Свежие комментарии