В уже достаточно далеком декабре 1997 я в составе группы бедолаг, покинул двери гостеприимного ставропольского обезьянника, где мы дружно столкнулись с первыми прелестями предстоящей армейской жизни. Отправлялись мы в Сибирь, а именно, в никому ранее не известный город Мариинск Кемеровской области. Мы уже готовы были отправиться за полярный круг, лишь бы подальше от обезьянника. А "покупатель" красочно описал нам прелести армейской жизни батальона ОБОН Внутренних войск. В общем, как выяснилось позже, этот сучара нас злостно наебал. При чем во всем. Начиная от действующего на территории части бассейна, заканчивая уверениями, что кормят хорошо и дедовщины нет. Как мы ехали - отдельная история. Пять суток по пять человек на полку. С пересадками. В общем положен был нам на время следования сухпай, а т.к. кой у кого оставалась еда еще домашняя, сухпай начали поглощать на третьи сутки, а избытки активно обменивать на водку у теток, снующих с тележками всякой снеди. В общем с поезда в славном городе Мариинске нас чудом собрали без потерь и погрузив в какую то машину (на помню какую) отправили в часть. Там нас завели в расположение, а т.к. стояли мы плохо и далеко не все, то попадали кто как придется, а утром проснулись от резко включившегося света и завывания дурным голосом -рота подъем. С удивлением наблюдали как резво бегают военные в пятнисто зеленой форме и мучались похмельем. Это было начало КМБ. Не могу сказать чтобы нас много пиздили. Я уже начал думать, что мифы об армейской дедовщине - преувеличены. Мне всего то один раз нос разбили, ну и пару тройку раз по корпусу вмазали. Нос разбили дембеля, возвращающиеся из столовой, я с ними в дверях столкнулся и видимо не достаточно вежливо расшаркался, а по корпусу иной раз пробивали сержанты. Хочу сказать, что нам повезло, что со взводным, что с командиром отделения. Ребята были веселые и вовсе не звери. У других были значительно хуже. Я и большинство моих товарищей достаточно быстро научились резво подниматься, мотать портянки и падая в строй уже на месте застегиваться. Норму брали без проблем. Подшиваться то же научились довольно сносно. Однако, в семье не без урода. Надо сказать что состав нашей "южной группировки" был многонациональным. Половина русских, а остальная часть - дагестанцы, карачаи, греки, нагайцы. Но жили мы дружно. Дагестанец Юсуп был богатырской силы, что позволило нам одержать верх над дембелями ВДВ, что ехали с нами в одном поезде и нажравшись водки решивших показать будущим духам тяготы армейской жизни еще в дороге. Дембель их был печален. Ну в общем. В нашем отделении оказался один из ногайцев. Я уже и не помню как его зовут, потому как в дальнейшем мы попали в разные роты. Помню он постоянно потом по кухонным нарядам ошивался. Маленького роста, рожа круглая, сам круглый, глазки щелочкой и в них - отсутствие мыслительного процесса. Короче из за этого тела наше отделение отбивалось и поднималось по десять раз, потому как он был реально тормоз. На коротком совещании отделения было решено его напиздить в целях воспитательного процесса. Но мне в голову пришла оригинальная мысль и я попросил товарищей процесс воспитания отложить чуть на попозже, сказав, что задумал пакость. В общем так. В этот же вечер я узнал, кто из дневальных будет производить подъем. Подошел и договорился, что он разбудит меня за пол часа до побудки. Загодя заготовил иглу и нитки. Дневальный меня тихо разбудил, я поднялся и крупными стежками пришил гордого представителя ногайского народа за нижнее белье к верхней и нижней простыни. Руки и ноги и на плечах. В общем сильно не старался, побыстрее. Потом оделся и сел ждать подъема. Сержанты тоже вставали минут за пять. Им, уже одетым, так сподручнее орать на нас было и раздавать пинки. Сержант моего отделения удивился мне и хотел уже было устроить выговор с занесением в грудную клетку, но я уверил его, что все не спроста и надо лишь немного погодить. Да! Забыл сказать что ногайский воин почевал на втором ярусе, что делало процесс пришивания неудобным, но дальнейшее шоу того стоило. И вот дневальный ебнул по фазе, и под вспышку яркого света огласил казарму истошным воплем "Рота подъем!!!!" Забегали тела, замелькала форма и тут как орел с небес, со второго яруса сверзился воин в белом. Спросоня, не поняв в чем дело, он выскочил на взлетку, зачем то прихватив с табурета шапку и бегал тараща глаза и подвывая размахивал руками. Эффект был круче самого убойного выступления Павла Воли и Гарика Харламова вместе взятых. У роты началась истерика. Кто то судорожно провыл - "ебать колотить - Каспер!" Каспер бегал секунд пятнадцать, но этого хватило. Он так и стал в дальнейшем Каспер. Иначе никто не называл. Я таки получил в фанеру от плачущего сержанта, за срыв подъема роты, но получил как то неубедительно.
Но это еще не все. Я вообще то про шинель хотел рассказать. В общем КМБ нам показался раем, когда мы попали в роты. Представьте себе большую комнату. Там шестьдесят штук голодных и злых волков. И вот в эту комнату загоняют стадо баранов в количестве 15 штук. Каково Вам быть таким бараном? Рота именовалась гордо. Первая рота СОБР. В общем СОБР конечно еще тот. Распределяли по ротам смешанно, т.е. сборная солянка со всего КМБ. Из "Южан" а нас на КМБ было 21 ставропольских и где то так же краснодарских. В Мариинске это как с одной деревни считалось. Остальные кемеровские, читинские и еще алтайские. Им то попроще. А коково нам почувствовать как сопли на минус сорока в носу стынут? Мариинск на болотах - кругом тайга и сплошные зоны. Раньше наша часть несла службу по охране этих объектов, потом все это передали юстиции на контрактной основе, а часть стала очень боевитой и осатонелой. В общем рота. Ротный именовался Дядя Вася. Крупный мужик с большими кулаками, ласковым и печальным взглядом. Смотрел ласково, говорил тихо и бил молниеностно и очень больно. А бил часто и за всякую хуйню. Был контуженый в первую чеченскую прапорщик краповик, у него уголок рта дергался и он через него постоянно плевался и туда же засовывал сигарету. Глаз у него тоже дергался и когда доводилось кому смотреть ему в глаза и общаться, поневоле начинал то же дергать глазом и ртом, что его жутко раздражало и тогда прилетало сразу со всех сторон руками и ногами. Конституция у товарища прапорщика была не такая могучая как у Дяди Васи, но вполне хватало. Так он еще использовал подручные средства в виде табуретки и ПРа. Комбат, товарищ полковник, именовался уважительно - Большой Пистон. Роста был богатырского и в ширину внушительный, а вот голосом - как осипшая уличная торговка пирожками. Высокий и противный голос. Я вот думал, может он яйца в детстве дверью прищемил, что такая хрень с ним случилась.. Короче. Дембеля тоже еще те были. В роте я узнал много нового. Пиздили много и с удовольствием, по ночам "качали" и снова пиздили. Крокодилы и летучие мыши, но все это отдельная история. В роте товарищ прапорщик отобрал у нас наши новенькие бушлаты, отнес в каптерку. В бушлате полагалось выходить в город на разные задания, на учения и тренировки, когда выдовались армейские гаджеты ввиде касок, автоматов, броников, подсумков, лопат и штыкножей. А по территории части, дабы не поганить бушлаты - полагалось ходить в шинелях. Нам их и выдали, стараясь более менее попасть по размеру. Мне удалось найти подходящую и я радостно застыл в ожидании дальнейших распоряжений. Шинель была рыжеватая и колючая и воняла чем то неповторимо дерьмово армейским. Казармой воняла. Запах казармы... Смешанное от портянок, кирзы, гуталина и еще чего то неповторимого, дающего долгое послевкусие. В общем нас построили с этими шинелями и товарищ прапорщик, прохаживаясь вдоль строя, куря ЛМ и поминутно сплевывая произнес речь из которой следовало, что мы - позорные и никчемные рохли и жопосраи, не воины - а козьи жопы и сборище сопливых пидерастов, позорище для Российской армии и вообще говноеды и горшкоскребы. В общем, знаменитая речь прапорщика Нагиева из вышедшего много позже "самого лучшего фильма" - фигня и режиссер в неправильной армии служил. Короче дальше пошла вводная из которой следовало, что шинель должна быть определенной длины, а именно до середины голени, что у кого длиннее - следует обрезать и всем без исключения края подолов шинели обжечь на живом огне в целях исключения бахромы и что делать следует это ежедневно или по мере необходимости, а у кого будет бахромиться - получит пизды и отправится скоблить лезвием и зубной щетки очки в сортир. В общем мы разбрелись по расположению и принялись исполнять команду. Я наметил линию среза и начал лезвием укорачивать подол. Боковым зрением я обратил внимание, что боец Ренат Елыкаев (ногаец по национальности, но в отличие от первого ногайца - высокий и худющий, я в дальнейшем крепко с ним задружил. Хороший человек и товарищ оказался), так вот, рядовой Елыкаев, будучи одетым в шинель, наклонившись и присев - наметил линию среза. В моем мозгу промелькнула мысль, что что то не так, но я был занят своим делом, потому отметив что что то не так, продолжил обрезание. После, выйдя из расположения, зажег кусок старой газеты из бытовки и начал подпаливать полы шинели. Шинель воняла, бахрома исчезала, а полы шинели покрывались хрустящей корочкой. И тут я услышал дикий гогот. Заинтересованно зайдя в расположение роты я увидел недоуменно стоящего рядового Елыкаева, в туго подпоясанной шинели, топорщившейся из под ремня наподобие платья Мальвины, пышно и дерзко, да еще и мини. Ренат Елыкаве немного погорячился с обрезанием, где то на пол метра. Но шинель была обрезана, дембеля, дедушки, черпаки и духи во всеобщем порыве веселья плакали и обнимались как союзные армии при встрече на Эльбе. Тут прозвучала команда на построение на плацу и мы резво поскакали явиться пред грозными очами Большого Пистона. В целях ошарашения командного состава части, дембеля вытолкали бедолагу Елыкаева в первую шеренгу. Да и не только его. Все духи впереди, старички сзади, расслабленные и похихикивающие от предвкушения. В общем комбат прохаживался вдоль строя, своим пронзительным голосом делая комментарии и награждая эпитетами, примерно того же содержания, что и товарищ прапорщик награждал нас ранее. И вот Большой Пистон, а с ним Дядя Вася и товарищ прапорщик позади идут вдоль нашего строя. Взгляд высокого начальства фокусируется на рядовом Елыкаеве. Пятисекундная пауза. Скулы товарища прапорщика сурово сжаты, давя зарождающиеся эпитеты, только глаз и уголок рта начали подергиваться в другом ритме. Дядя Вася онемев - открыл рот, явно глазам своим не веря. Первым пришел в себя Большой Пистон. Громким и пронзительным голосом он завопил - "Это что, блять, за проститутка!!! Это что за хуйня тут происходит?! Вы, блять, поиметые холерные пугала, что за блять тут на обозрение выставили, а ну ка, боец, выйти из строя!" Ренат в это время с тихой грустью смотрел на начальство честными мендаливидными черными глазами. Я стоял через одного к нему. И вот Ренат, проявляя выучку полученную на КМБ четким шагом в своей миниюбке вышел из строя, батальон не выдержал и разразился дружным ревом восторга. Ренат, не ожидавший такого успеха замешкался, сбился с ноги и пытаясь попасть в ногу и соблюсти поворот по направлению к начальству исполнил замысловатый ногайский народный танец, чем вызвал шквал одобрения со стороны батальона и кучу лестных Эпитетов от Большого Пистона и заверения в последующей нелегкой жизни от Дяди Васи и недоброго взгляда товарища прапорщика. В заключение скажу. Пиздили рядового Елыкаева в каптерке долго и с удовольствием. Выдали новую шинель. На этом история закончилась. А вообще их много было. Смешных и обидных, страшных и не очень. Но школа жизни еще та...
Свежие комментарии